Открытый конкурс-фестиваль хоровой музыки в Барнауле

В апреле в нашем городе в рамках фестиваля народного творчества и мастеров искусств «Барнаульская весна» прошла уже ставшая традиционной Ассамблея хормейстеров – седьмой по счету открытый краевой конкурс-фестиваль хоровой музыки.

Вокруг себя он собрал 26 хоровых коллективов и ансамблей не только Алтайского края, но и из Новосибирска.

Чем объясняется столь повышенный интерес к хоровому пению? Как развивается хоровая культура после того, как из учебных заведений практически исчезли хоры? Насколько востребована эта разновидность певческого искусства? С этими и другими вопросами мы обратились к заместителю директора одного из самых известных барнаульских коллективов – Городского академического хора - Симе ТАРНЕЦКОЙ (на фото).

- Сима Семёновна, каждый раз Ассамблея хормейстеров собирает вокруг себя все больше участников, расширяя географию конкурса хоровой музыки. Откуда такое внимание к этому виду искусства?

- У меня такое ощущение, что хоровое искусство сегодня переживает эпоху Ренессанса. Нет, в наши школы так и не вернулись хоры, появившиеся в 1960-х годах практически во всех учреждениях как среднего, так и высшего образования. Но если судить по переполненным концертным залам, этот вид певческого искусства стал вновь людям интересен. Видимо, народ все же подустал от засилия шлягерной музыки, по сути, явления временного, и у многих возникает потребность поднять глаза к небу… А ведь именно хоровое пение раньше воспитывало дух коллективизма, чувство прекрасного. Посмотрите, какие дети учатся пению – они вряд ли выйдут на улицу с дурными мыслями, никогда не пойдут по наклонной плоскости. Да, далеко не все из них будут профессиональными музыкантами, но они станут теми, кто понимает, что такое красивое звучание. Они – будущие зрители в наших концертных залах. Знаете, когда мы с мужем (художественным руководителем Городского академического хора Александром Тарнецким. – Прим. ред.) впервые приехали в Барнаул в 1971 году, в каждом вузе был свой хор – и медицинском, и сельскохозяйственном, и педагогическом, и политехническом. Не случайно в те времена бытовала фраза: «Запоет школа – запоет народ». Но потом предмет «Пение» сменился на предмет «Музыка», и постепенно в наших школах петь перестали. Сегодня же, как я уже говорила, наблюдается рост интереса к этому жанру.

- Но ведь пение предполагает наличие слуха… Разве может качественно запеть народ, не обученный музыкальной грамоте?

- Конечно, может! Знаете, когда в младший хор набирают детей, то их часто называют гудошниками за то, что они гудят на одной ноте. Однако через полгода они начинают петь… Именно так в известном барнаульском ансамбле «Сентябринки» (который, кстати, на днях отметил свое десятилетие) начинал Дмитрий Разумовский, впоследствии ставший известным вокалистом. В прошлом году я слушала его великолепный бас и поражалась, ведь когда-то его голос выдавал лишь комбинацию максимум из двух-трех нот…

- А правда ли, что сибирские голоса считаются особенными, более глубокими, что ли?

- Не поверите – все наоборот! Считается, что голоса у северных народов слабее, тусклее, чем у южан, чьи голоса изначально обладают яркой тембровой окраской, глубиной… Однако нередко приходилось слышать в адрес нашего хора много слов, подтверждающих обратное. А прибалты – тот же северный народ – однажды нам сказали: «Нам бы ваши голоса, а вам бы нашу культуру!». Хотя в Прибалтике певческая культура прививается чуть ли не с пеленок. Вообще, голос – не просто небесный дар, это король музыки, властелин всех инструментов. Помню, будучи маленькой девочкой, я услышала однажды по радио невероятной красоты голос и была поражена, что это пел не человек, а скрипка… Так что, пожалуй, лишь скрипке подвластно передать звучание голоса. Остальные инструменты вряд ли обладают подобной силой воздействия. Хотя преимущество голоса еще и в том, что он звучит напрямую, без посредников, а инструмент – во многом благодаря исполнителю…

- Если в театрах существуют так называемые обменные гастроли, когда коллективы меняются площадками, обретают новых зрителей, то существует ли подобные традиции в хоровой культуре?

- Существуют. И, кстати, начало им положила именно «Барнаульская весна» – явление столь же яркое, сколь и уникальное. Как-то мы выступали на конкурсе «Покровская осень», где подготовили совместный проект с Камерным хором Новокузнецка, вместе с которым мы исполняли казачьи песни. Потом этот коллектив мы пригласили к себе на «Барнаульскую весну», посвященную юбилею со дня рождения Василия Шукшина, и выступили вместе с ним на сцене филармонии. Кроме того, мы участвуем еще в одном интереснейшем проекте – Городской академический хор задействован в постановке спектакля Краевого театра драмы «Сон в летнюю ночь». В прошлом году с этой постановкой мы объездили многие города в рамках проекта «Гастрольная карта Сибири». Еще мы гордимся тесным сотрудничеством с Новосибирским театром оперы и балета – в частности, с главным хормейстером театра Вячеславом Подъельским. Во многом благодаря ему мы выступали в 2005 году на обновленной сцене Новосибирской оперы, открывшейся после капитальной реконструкции театра. Потом на этой площадке было концертное исполнение оперы Верди «Дон Карлос», затем мы участвовали в постановке хоровой оперы Родиона Щедрина «Боярыня Морозова», в концерте, посвященном Дню Победы в Великой Отечественной войне, а не так давно мы спели на этой легендарной сцене «Реквием» Верди (премьера состоялась 7 апреля). 24 и 25 мая мы вновь отправимся в Новосибирск, где будем исполнять кантату Сергея Прокофьева «Александр Невский». И наше сотрудничество продолжается. Насколько мне известно, в планах городского комитета по культуре пригласить хор НГАТОиБ для участия в праздновании 75-летия Алтайского края. Говоря о сотрудничестве с музыкантами, не могу не упомянуть и наши барнаульские коллективы, которыми город насыщен как никакой другой. Причем большинство из них находится на балансе муниципалитета. В этом смысле Барнаулу повезло.

- Сима Семёновна, говорят, что хор – это все же консервативный организм, не очень восприимчивый к внешним изменениям. На ваш взгляд, эксперименты для этой разновидности певческого жанра возможны?

- А как же! Сегодня хоровое исполнение некоторых произведений сродни театральному действу. Правда, оговорюсь: появился так называемый хоровой театр не сегодня, а лет 20 назад благодаря нашему учителю (Симы Семёновны и Александра Борисовича Тарнецких. – Прим. ред.) Борису Самуиловичу Певзнеру – бывшему руководителю Новосибирского камерного хора, одному из лучших российских хормейстеров. К примеру, синтез театра и хора можно наблюдать в кантате «Александр Невский». Но важно помнить, что такому прочтению подвержены далеко не все хоровые произведения. К примеру, статики требует Месса си минор Баха или «Реквием» Моцарта. К разряду экспериментов я бы отнесла оперу Андрея Анохина «Талай-Хан», которая стала ярким явлением в культурной жизни Алтая. Ее мы исполнили в 1993 году совместно с оркестром «Сибирь». Вообще, наши взаимоотношения с этим оркестром всегда были довольно интересны. Когда-то у его основателя Евгения Борисова были даже планы объединиться с нами в один коллектив. Однако этим планам не суждено было сбыться… Но на смену им пришли иные проекты, не менее интересные и многообещающие. Благо в нашем городе все эти стремления поддерживают и развивают.